21.03.2013
ДЕМУРА: Добрый день, это программа «Парадокс». Я ведущий, Степан Демура. Телефон в студии – 65-10-996 (код города – 495). Звоните, задавайте вопросы.
Сегодня мы продолжаем тему алкоголизации страны, и проще, что такое алкоголизм. У нас снова в гостях Олег Пархоменко, психиатр, нарколог, ведущий врач клиники «Роса». Добрый день, Олег.
ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте.
ДЕМУРА: Спасибо, что пришли. В прошлой передаче, насколько я понимаю, всем стало ясно, что на самом деле алкоголизм – очень опасное заболевание, и все те разговоры о том, что нужно пить качественный алкоголь, они, мягко выражаясь, несостоятельны, и лучше от этого не становится. Хотя многие почему-то считают, что если алкоголь качественный, то от него ничего не будет.
И второе, самое страшное, что мы выяснили, я просто поспрашивал своих знакомых – это признаки алкоголизма, о которых нам рассказал Олег Викторович. А именно: если у вас была хотя бы один раз потеря памяти, или утром после хорошего похмелья у вас алкоголь не вызывает отвращения, то, извините, вы уже алкоголик. Правильно я говорю?
ПАРХОМЕНКО: Законы природы не изменились со дня нашей последней встречи, Степан Геннадьевич, поэтому, да, у алкоголизма как было два признака, так и осталось. Это единственный провал в памяти, и когда вместо того, чтобы «глаза бы мои не смотрели на алкоголь» хочется выпить, чтобы жить, если даже не выпил, а только хочется – это алкоголизм без всяких-яких, это начало хронического, прогрессирующего неизлечимого заболевания.
Кроме того, что сам алкоголизм за последние 100 или 200 лет не поменял типов своего течения, мы можем с сожалением большим осознавать, что победоносное шествие алкоголизма по нашей стране, конечно же, продолжается. Тут ведь все это понимают, но не присваивают себе события болезни. У нас же нет цели заловить кого-то, обличить или повесить ярлык алкоголика.
Но ведь мы привыкли к лукавым совершенно аргументам в пользу того, что пить надо продолжать. Это избитые ссылки на Владимира Красно Солнышко, который якобы сказал, что: «Веселие на Руси есть пити». Это кощунственные ссылки на Писание, на чудо Каны Галилейской, или Тайную вечерю – все, что угодно. И оправдывается это якобы традициями.
Но пандемия алкоголизма, все общество поражено – это беда большая. Ведь представьте себе, если бы, не приведи господи, чума или оспа, холера вдруг. Ну, приняли бы меры какие-то, оградили, уничтожали бы очаги поражения, карантин… Принимали бы все меры, если сил хватит, понимаете?
ДЕМУРА: Там просто люди быстро умирают, и у всех на глазах.
ПАРХОМЕНКО: Быстро, у всех видно это, да. А это некая отсроченная смерть, и это занимает какой-то период времени: 10-15-20 лет. Но, тем не менее, понимая, что мужчины сейчас, страдающие алкоголизмом, да и женщины ведь… Не бывает туберкулеза или сифилиса женского или мужского, ровно то же можно отнести к алкогольной болезни. Ведь до 50 лет еле дотягивают, и то все в руинах, понимаете?
Вот представим себе, что на закате Советского Союза, если группа инвалидности назначалась по поводу слабоумия алкогольного, то это было предметом разбирательства на уровне, скажем, райкома партии, как беременность у малолетней девочки, понимаете. Разбирались, как же так произошло.
Сейчас несть числа алкоголиков, которые нуждаются в социальной защите, которые уже ничего не могут делать. И не обязательно они забулдыги, это люди, утратившие разум, это с теми повреждениями, которые дает алкоголь. Кстати, доживают как раз до невообразимых повреждений, именно доживают, люди из социально защищенного слоя населения, которые имеют возможность лечиться, но по той или иной причине не расстаются, или нам не удается их, так сказать, разлучить с алкогольной болезнью. Огромное количество… Это очень инвалидизирующее заболевание.
ДЕМУРА: У нас также на связи, к нам присоединяется Вадим Дробиз, директор Центра исследований федерального и регионального рынков. Добрый день, Вадим.
ДРОБИЗ: Добрый день.
ДЕМУРА: Рынков алкоголя, я полагаю, да?
ДРОБИЗ: Да, правильно.
ДЕМУРА: Вы змий зеленый?
ПАРХОМЕНКО: Коего надо в самое сердце нам поразить.
ДЕМУРА: Понятно. Вот у меня вопрос следующий: ну хорошо, это приводит на самом деле к серьезным экономическим проблемам, потому что у нас и так населения не особо хватает, и плюс мы получаем огромную армию работников, которые не совсем в состоянии выполнять свою работу.
Вопрос тогда: если у нас постоянно говорится о том, что нация и страна в опасности, и существует угроза потери экономической и политической самостоятельности и тому подобное, и есть такая пандемия – почему с ней вообще никто не борется? Или существует, скажем так, некая негласная установка на то, что страну надо полностью спить? У меня создается такое впечатление.
ПАРХОМЕНКО: Я скажу, что на самом деле есть государственная политика, которая направлена против алкоголизма, она недостаточно резка. Пока из известных направлений – это инициация закона об ограничении возраста возможности купить спиртные напитки до 21 года.
ДЕМУРА: Сейчас 18, по-моему, да?
ПАРХОМЕНКО: Сейчас 18, да. До 21 года – хорошая инициатива. Но я хочу в этой связи напомнить, что в будущем году у нас не только олимпиада в Сочи будет, или в этом году у нас не только 20 лет «Газпрому» исполняется. В будущем году юбилей замечательный у нас будет – столетие принятия сухого закона.
И в этой связи можно вспомнить такие имена… Вадим, секундочку, да, с удовольствием слышу вас опять. Челышев и Червинский – такие депутаты Государственной Думы, которые упорно говорили на каждом заседании о том, как необходим сухой закон. Ведь что стало последней каплей для принятия закона? Не надвигавшаяся война, а вдруг посчитали, что население за 30 лет с 1882-го по 1912 год увеличилось на 20%, а производство спиртного на 130%. Понимаете, это явилось решающим в принятии сухого закона.
ДЕМУРА: И как долго он действовал?
ПАРХОМЕНКО: Ну, он действовал… Большевики потом его отменили, через десять лет.
ДЕМУРА: Ну, естественно.
ПАРХОМЕНКО: Время это было смутное, резня, понимаете? Но за те полгода, за год почти, пока, собственно, народ не погрузился в военную нищету, отчетливо получили улучшение качества жизни, снизилась преступность, поножовщина, понимаете? Утопленников стало меньше (их считали очень хорошо), гибели на пожарах, бытовых преступлений. Событий безумия вот такого, за которые потом приходится в каторгу-то идти, их стало в разы меньше. Все почувствовали это.
У нас ведь всегда есть… Я не человек бизнеса, понимаете, я могу только ссылками оперировать. Но я знаю (тут буду, как финансовый друг отечества выступать, понимаете), что на рубль прибыли мы имеем 6 рублей убытка. Только рубль мы имеем сию секунду, а 6 рублей убытка потом, понимаете?
ДЕМУРА: Ну, это же естественно, понимаете, рубль сегодня вывели на Кипр так бесшумно. А зачем думать о завтрашнем дне? У нас почему-то никто о завтрашнем дне не думает. У вас не складывается такое впечатление?
ПАРХОМЕНКО: Ну, о завтрашнем дне… Нет, не складывается, конечно, думают у нас о завтрашнем дне. И, в общем-то, становится все более понятно, что промедление смерти подобно, потому как ведь алкоголизм, пока он приведет к смерти, он же огромное разрушительное действие производит: люди не научаемы.
Ведь он не может научиться не только быть трезвым, он не может научиться какому-то продвижению в работе, он не может совершить маневр в какой-то своей личной жизни, он не может практически ничего, формально оставаясь вроде бы адекватным. Ведь у нас опять тут обывательские всякие аргументы: он алкоголик, но не пьянь, он позволяет себе выпить, но пьет что-то хорошее…
ДЕМУРА: Он культурно пьет.
ПАРХОМЕНКО: Он культурно пьет, да. Когда сформировался алкоголизм, речь о культуре уже не идет вообще. Если у нас был ведь, при Советском Союзе приснопамятном, возраст начала употребления алкоголя где-то 15-16 лет, то сейчас ниже 12 приобщаются к алкоголю. Мы просто в принципе производим ненаучаемых людей.
Нет у нас времени темы наркотиков касаться, но давайте к мнению авторитетного журнала европейского журнала медицинского «Lancet», давайте к нему обратимся. Что же он нам говорит? Что алкоголь по своей опасности и своим последствиям, он в тройку практически входит сильнейших наркотиков: героин, крэк – это призовые два первых места. И он третье делит с метамфетаминами.
Но те-то нелегальные продукты, то нельзя производить, а алкоголь, по своей интенсивности подобный психической ядерной бомбе – это пожалуйста тебе, все это производится.
ДЕМУРА: Да, интересно, потому что получается так, что у нас борются с курением, и даже те же американцы очень активно наезжают на производителей табака, а вот с алкоголем почему-то никто не борется. Вот странно. Вадим, как вы считаете?
ДРОБИЗ: Вот смотрите, чтобы была понятна позиция. В алкогольном бизнесе нет сторонников алкоголизации населения. Как это, может быть, для многих ни парадоксально…
ДЕМУРА: Вадим, извините, пожалуйста, мы должны уйти на новостной перерыв.
Далее http://finam.fm/archive-view/7785/Вернуться к списку новостей
Вернуться на главную страницу
